Смех в темноте

Рассказывала мне эту историю бабушка в детстве, а ей — то ли ее бабушка, то ли мать, я уж не знаю теперь. Просто передали эту легенду, и все, как своеобразное семейное предание. Говорила, что мать в детстве пугала ее этой байкой похлеще всякой буки и бабайки.

Дело было на Дальнем Востоке, в Забайкалье, как я понимаю, до революции, еще при царе Горохе. Бабушка моей бабушки была тогда маленькой, лет десяти или около того. Были вроде и еще дети, но она была самой старшей и мать ее уже везде брала с собой помогать по хозяйству: на покос, вязку снопов, дрова рубить — в общем, познала она тяжелый крестьянский труд с малых лет. Мужа у матери, похоже, не было, раз все вдвоем с дочерью делали.

Один раз задержались они в лесу — то ли грибы с ягодами собирали, то ли веники вязали на зиму в баню. Дело вроде как уже к осени было, в августе или в сентябре, наверное, но еще было тепло, готовились к осени. Стемнело. Дальше буду рассказывать со слов маленькой бабушки.

«Мать говорит: »Ульяна, пошли быстрее, нам до ночи надо успеть из лесу выбраться, а то здесь волки водятся, страшно«. Вот идем, идем, и вроде понимаем, что зашли куда-то не туда. Заблудились, в общем. Вышли черт разбери куда, к какому-то озеру. Ну, мать хорошо здешние места знала, сообразила, куда мы зашли. Говорит, нам туда-то надо. Ну и пошли вдоль этого озера по бурелому чуть поодаль от бережка. Тем временем стемнело окончательно, не успели до темноты. Луна еще засветло чуть висела над горизонтом, а теперь уже высоко так поднялась и освещала дорогу молочным бледным светом. Идем-идем, тут вроде стал доноситься звук такой со стороны воды, как будто в воде кто-то плещется. И смех такой серебристый, девичий будто. Мы сначала с матерью подумали, что нам причудилось, переглянулись еще так, и обеим вдруг стало страшно, будто водой ледяной окатили из ведра. Мы стали двигаться осторожнее в ту сторону, откуда шел звук. А плеск не прекращался. Все явственнее доносился он, иногда прерывался смехом. Мне было так жутко, никакие волки так не напугают. А мать мне наказала стоять на месте и подождать, а она пока сходит и посмотрит, что там. И стала пробираться через кусты в сторону берега — до него недалеко было. Я присела под кустик, чтобы меня не шибко видать было, а то мало ли что... Сижу, дрожу, боюсь.

Матери не было минут семь, не больше. Она внезапно бегом выбежала из кустов, схватила меня за руку и как сумасшедшая бросилась бежать, не разбирая дороги, тащила меня за руку. Мне было больно, но я не стала спрашивать у матери, что случилось. На ней лица не было. Я не соображала тогда ничего, просто поняла, что мать увидала что-то на самом деле страшное, и надо просто бежать, не останавливаясь. А скоро показалось и село, мы совсем недалеко от него были.

Всю последующую неделю мать ходила угрюмая и какая-то сама не своя, будто на нее давило что-то. Разговаривала неохотно, больше молчала. А потом сказала мне: »А знаешь, Ульяна, я ведь скоро умру!«. Я испугалась от ее таких слов, стала говорить ей: »Мамочка, что ты, зачем ты такие страсти говоришь? Не надо так!«. А она мне говорит: »Помнишь, там, в лесу, на озере — ведь то русалки были. Они саван мой стирали. Я, когда вышла к бережку-то, так их и увидела. Они вроде как девушки такие, волосы длинные, распущенные, сидят на берегу, на меня смотрят и смехом заливаются. И в воде полощут саван белый. Меня по имени позвали, говорят, Устя, иди-ка сюда, к нам! А я испугалась, откуда ж они, проклятые, имя-то мое знают. А русалка одна мне и говорит, как будто слышала, что я подумала: «Э, Устя, да мы все знаем-то!». И смеется сама. «А еще, — говорит, — ты, Устя, помрешь скоро, совсем недолго тебе жить осталось. Мы вот тебе саван стираем, готовим», — и показывает мне. Тут я и бросилась бежать оттуда, как угорелая, тебя схватила только...".

Баба Устя померла месяца через четыре, как и предсказала. Бабушку моей бабушки с малыми взяли к себе в дом какие-то дальние родственники. Так и выросла она сиротой. Из малых поумирали все, только брат ее вроде выжил. Приемные родители обижали ее часто и не кормили толком, не одевали, только работать заставляли во всем доме самую грязную работу.

Вот такая старая деревенская страшилка, которую передавали в нашем роду по наследству. Мне ее в детстве бабушка рассказывала, она меня хорошенько пугала, помню. Ну, а теперь и с вами поделился.

Шесть минут

Поделюсь с вами историей, которая произошла на самом деле — я сама была тому свидетельницей. Не знаю, тянет она на сверхъестественное или нет, но я думаю, что да.

В 2000 году наш город просто замучила банда сатанистов. Что они вытворяли тогда — не передать словами: оскверняли могилы, жгли венки, разрывали захоронения, распинали на крестах собак и кошек, устраивали какие-то дикие игрища на кладбищах — одним словом, кошмар. И никто не мог ничего сделать, потому что отец одного из членов шайки был высокопоставленным чиновником.

Так вот, в ночь с 29-го на 30-е апреля 2001 года, эти, с позволения сказать, граждане во главе со своим духовным лидером возвращались с очередной сходки на деревенском кладбище, что недалеко от города. Поскольку до трассы, которая ведет непосредственно в город, ехать довольно далеко, они решили проехать по промзоне нашего металлургического комбината. Надо сказать, что ночью там всегда довольно оживленно и «БелАЗы» ездят табунами. Вообще, въезд в промзону для легкового автотранспорта закрыт, и как им удалось туда проникнуть, никто так и не понял. «БелАЗ» — огромная машина, под которой может спокойно проехать, например, «шестерка». Компания ехала на «Ниве». В относительно небольшую машину набилось шесть человек. В пять часов утра товарищи, возвращавшиеся с очередного шабаша, столкнулись с груженым «БелАЗом»...

Финальный аккорд Вальпургиевой ночи был звучным. Крыши у «Нивы» как не бывало, как и двух голов пассажиров. Из всей компании пятеро погибли на месте. Шестого — вдохновителя и учителя — доставили к нам в больницу с травмами, которые по всем канонам медицины были несовместимы с жизнью. Но он жил...

Через двадцать минут он был в операционной. Еще через двадцать минут после начала операции он умер. Поскольку все случилось в операционной, его тут же начали реанимировать. Иначе, если не предпринять никаких мер, замучаешься по судам бегать. На всё про всё есть восемь минут. Можно, конечно и дольше упражняться, но тогда уже получится не человек, а растение, ибо клетки головного мозга начинают отмирать. Не буду врать — все надеялись, что сердце завести не удастся, и он умрет.

Он вернулся через шесть минут.

Операция длилась почти восемь часов. Его по частям собирали, сшивали, штопали все имеющиеся в наличии хирурги и травматологи по очереди, включая узких специалистов. За это время, он уходил еще раз пять, но на шестой минуте его снова возвращали. Через восемь часов его, всего утыканного трубками, проводами, закованного в гипс, определили в реанимацию, подключив к аппарату искусственной вентиляции легких.

Все думали, что из комы он не выйдет никогда. Ничего подобного! В себя он пришел через сутки, в полной мере ощутив боль переломанного, израненного и искалеченного тела.

Уж не знаю, что они делали на том заброшенном кладбище, кого вызывали и о чем просили — он не рассказывал. Но, первое что он сделал, приходя в сознание — попросил пригласить батюшку из местной церкви. Причем в глазах у него стоял такой неприкрытый ужас, что девчонки-медсестры из реанимации просто боялись к нему подходить. Не боль, не страдание, а реальный, чистый ужас...

И началась его жизнь после аварии. Если это, конечно, можно назвать жизнью. Все, какие только возможны осложнения после операции, он испытал на себе. Полный набор — пневмония, несостоятельность швов — не буду перечислять. В довершение всего у него начался остеомиелит. Парень просто гнил заживо, его кости буквально расплавлялись. Сколько раз его брали в операционную — травматологи сбились со счету. Его история болезни превратилась в толстенный том. А сколько раз останавливалось его сердце... Но каждый раз во время реанимации он возвращался обратно на шестой минуте. Не раньше, не позже. Все время — на шестой минуте. Это была просто реальная мистика. Над ним как будто кто-то издевался, не давая уйти и обрести покой.

Где-то через полгода его страданий один доктор втайне решился на должностное преступление и, когда давление упало до нуля, а на кардиографе появилась ровная линия, он не стал реанимировать парня, решив дать ему спокойно уйти и прекратить его мучения. Вы не поверите, но снова на шестой минуте появился пульс на сонной артерии и аппарат выдал четкую кривую! Парень снова ожил. Сам. Без посторонней помощи. После этого реаниматолог уволился по собственному желанию и перешел работать в платный центр врачом УЗИ.

Парень умер ровно через год — в ночь с 29-го на 30-е апреля в пять часов утра, полной ложкой нахлебавшись страданий. Его как будто специально живого протащили через все круги ада.

Прошло уже почти девять лет, но весь персонал нашей больницы до сих пор помнит эту историю. И я все время спрашиваю себя — что это было? Кого они вызвали тогда на кладбище... или пытались вызвать? Как все это объяснить?

Я человек с высшим медицинским образованием, сама сделавшая не один десяток операций и не раз видевшая смерть. Я должна относиться ко всему со здоровым скептицизмом, присущим всем медикам. Но я не могу. Не могу — и все тут. Я просто не нахожу этому объяснения и поэтому боюсь. А вдруг там, за последней чертой, нас ждет нечто неведомое и настолько страшное, что волосы становятся дыбом?..

Глаз

Я приехала в Красноярск из села и сняла квартиру. Очень повезло — рассчитывала только на «гостинку», а попалась целая однокомнатная, с мебелью. Мне, как новоприезжей, очень важно было «зацепиться», все силы отдавать работе, поэтому первые недели я не замечала ничего, свою нервозность приписывала усталости, а ощущение постоянного взгляда в спину — боязни что-то упустить на новой работе. Потом чувство усилилось и локализовалось — взгляд я ощущала сильнее всего, когда сидела или лежала на тахте. В других углах комнаты чувство тоже было, но не такое сильное. На кухне уже не было.

Постепенно стало невозможно спать. Я просыпалась, словно от холода, закутывалась с головой в одеяло, мучилась кошмарами до утра. По-прежнему винила во всем работу. Но однажды ночью, после очень трудного дня, я проснулась не до конца, и в полусне сползла вместе с одеялом на пол, отползла к другой стене и там, на полу, на сквозняке, замечательно доспала до утра.

На следующий день пришлось признать, что спать я не могу из-за стены, к которой моя тахта примыкает изножьем. На ней висела довольно приятная картина, которую я не стала снимать, вселившись, потому что она хорошо подходила к комнате. Под ней-то и обнаружился глаз.

Он был нарисован на обоях. Отвратительный, мерзкий, черный, без блика в зрачке, смотрящий прямо на меня, под каким углом к нему не стой. Прорисованный анатомически подробно, но при этом не понять — правый или левый.

Отдирая обои, я даже не задумалась, как буду объяснять это хозяйке квартиры. В процессе я старалась на него не смотреть. И не думать, откуда он там взялся, и как я почувствовала его через картину.

Через неделю меня стал нервировать платяной шкаф — перед его дверцами стало неудобно раздеваться, словно кто-то на меня смотрел, и до тахты этот «взгляд» дотягивался тоже.

Обои за шкафом оказались другими — его не двигали во время последнего ремонта. Глаз проступал из-под обоев.

У меня никого нет в этом городе, никого, иначе я ни за что не стала бы делать это одна. Я сдирала обои, испытывая отвращение, словно прикасаюсь к чему-то мертвому и гадкому. Глаз был на бетонной стене. Я скоблила его кухонным ножом, плача от страха — он смотрел на меня до последнего момента. Стену я покрасила краской на несколько слоев.

Через три дня, притащившись с работы уставшая, как никогда раньше, я поняла, что не могу лечь — он смотрел на меня из-под тахты. Снизу. Двигать ее я не стала, упаковала вещи и ушла в гостиницу.

Сейчас я в комнате, которую сняла в общежитии. Глаз, не скрываясь, смотрит со стены. Не сплю две ночи, сколько еще выдержу — не знаю.

Ужас в отеле

Молодая девушка, которая по служебным делам приехала в небольшой город, решила остановиться в обшарпанном дешёвом отеле на окраине города, чтобы сэкономить деньги. Раскладывая вещи в своём номере, она услышала стук в дверь. Она открыла дверь, но там никого не было. Она выглянула за дверь — в коридоре никого не было. Девушка решила, что ей показалось. Она закрыла дверь и продолжила устраиваться. Вскоре раздался ещё один стук в дверь. На этот раз, когда девушка открыла дверь, за ней оказалась женщина средних лет в тонком красном халате. Она была вся в слезах. Женщина рассказала удивлённой девушке, что у неё случайно захлопнулась дверь номера, когда она на минуту вышла оттуда. Девушка пожалела её и согласилась спуститься вниз и получить запасной ключ у портье. Однако, когда девушка спустилась на лифте вниз, у стойки регистрации никого не оказалось. Девушка нажала на кнопку звонка и стала ждать. Немного погодя появился портье, и девушка спросила у него, можно ли взять запасной ключ для чужого номера.

Портье спросил:

— Зачем вам это?

— Ко мне постучалась женщина, — объяснила она. — Она случайно захлопнула дверь в собственную комнату и стесняется спуститься. Понимаете, она одета только в тонкий красный халат.

— Как так? В нашем отеле сегодня есть лишь один постоялец сегодня, и это вы.

— Этого не может быть! — воскликнула девушка.

— Хм… — сказал портье. — Должно быть, это она…

— Кто — она?

— Понимаете, несколько лет назад в нашем отеле произошла трагедия. У нас на ночь сняла номер одна женщина — тот самый номер, в котором сегодня остановились вы. Она за пару дней до этого развелась с мужем и хотела умереть. Но она была безумна, поэтому захотела, чтобы все, кто находится в отеле, погибли вместе с ней. У неё был многозарядный пистолет и обоймы к нему. Облачённая в белый халат, женщина прошла этаж за этажом, стреляя в людей. Пока её не убили, она пристрелила так много людей, что её белый халат стал красным от брызгов их крови. С тех пор гости, которые останавливаются на этом этаже, время от времени говорят, что видят её.

Девушка побледнела и потеряла дар речи от ужаса. Портье же засмеялся, и, выйдя из-за стойки, указал пальцем на окровавленную дыру на своём животе.

Шум в заброшенном доме

Это было, когда я ещё жил в деревне. Это сейчас я городской, избалованный. Так вот, помню случай один неприятный...

Мы с друзьями (нам тогда было по 12 лет, может, чуть поболее) пошли вечером к речке, развели костер. Андрюха взял с собой удочку, мол, может, и рыбку зажарим. Не вышло, так как через полчаса ему надоело ждать первой поклевки. Сидели долго. Сколько было времени, не знаю, но стало темно — хоть глаз выколи. Рассказали дург другу страшилки, ну и домой пошли. Дошли уже до деревни, как Андрюха спохватился — удочку забыл. Она принадлежала его отцу, а дядя Олег строгий у него, ругался бы сильно. Миша решил с Андреем вернуться и поискать, а я и трое моих товарищей домой пошли.

У нас, как в деревню заходишь, первые два дома заброшенные стоят. Просто люди уехали из них, и всё. Когда мы шли мимо них, вдруг Леха останавливает меня и говорит: «Гляди, в собачнике (мы так первый дом называли, потому что там постоянно дворняги ночевали) кто-то есть — может, опять Антонов напился, и тетя Люда её не пустила». Антонов был местным алкашом. Я только махнул рукой и посмеялся. Тут Леха меня схватил за плечо и говорит: «Нет, Сань, не Антонов». Я обернулся и заметил, как в разбитом окне промелькнуло что-то светлое. Мы замерли, стояли и вслушивались. Раздавались такие звуки, как будто кто-то что-то искал и раскидывал вещи. Двое наших друзей (а они стояли подальше от нас, ближе к дверям заброшенного дома) тоже встали, как вкопанные. Тишина продолжалась секунды две, потом что-то с силой ударило по уцелевшему стеклу окна. Игорь и Влад закричали и убежали, а мы с Лехой, оцепенев, наблюдали за окном. Чья-то фигура опять показалась в окне и что-то произнесла. Я не расслышал, что именно. Леха машинально переспросил: «Что?».

«... тонут» — это было единственное слово, которое мы расслышали, прежде чем все кончилось. Фигура пропала, не было никаких звуков. Мы так и стояли с Лехой, пока нас не позвали. Обернулись — идут наши родители. Ор стоял дикий, мол, где вас черти носят. Леха затараторил, что в доме кто-то лазает. Дядя Олег, отец Андрея, заглянул в дом и сказал, что нет там ничего, затем про сына спросил. Мы объяснили, что он удочку забыл, и они с Мишей искать её пошли. Родители к речке направились, строго приказав нам идти домой.

После этого мы видели наших наших друзей только в гробах — утонули...

Раздражающий кинозритель

Сегодня ночью я ходил в кино один, на фильм ужасов про зомби, ибо делать было совершенно нечего. Купил пачку чипсов и колу, уселся в кресло. Кинозал был почти пустой, только небольшая компания на первых рядах плюс пожилой мужичок, сидящий справа от меня через три кресла, и полный парень в соседнем ряду прямо перед ним.

Началась заставка фильма, свет погас, и я начал хрустеть чипсами. Фильм начался, но буквально на первых минутах меня начал раздражать толстяк, сидящий перед стариком: он дико смеялся над каждой страшной сценой. Минут через десять старик, положив руку ему на плечо, сказал: «Простите, вы мне очень мешаете своим смехом, не могли бы вы потише?» — на что получил отказ в грубой форме. Я хотел было вступиться, но потом, оценив свои габариты и размеры толстого парня, передумал.

Прошло еще минут пятнадцать. Я сидел, смотрел фильм, который, кстати, был довольно жутковат, и вдруг обратил внимание, что перестал звучать раздражающий смех толстяка. Посмотрел в сторону грубияна — тот спал, завалив голову на спинку кресла. «Ну, наконец-то! Это лучшее твое решение, дружище!» — мысленно обратился я к нему и, устроившись поудобнее, продолжил хрустеть чипсами.

Вскоре мой взгляд снова случайно упал на толстяка. Тот лежал так же неподвижно. И тут я обратил внимание на какую-то лужу, растекающуюся под ним. Меня передернуло. Вытянув голову в его сторону, я начал вглядываться. На экране как раз появилась яркая картинка, и в зале стало светлее. Все стало видно отчетливо: шея жирдяя была глубоко перерезана с задней стороны, и с нее по спинке кресла стекала кровь.

В этот момент на экране, как всегда, внезапно появился зомби, и я, заорав как сумасшедший, подпрыгнул на кресле. На плечо мягко легла чья-то рука.

— Простите, вы мне очень мешаете своим хрустом и криком. Не могли бы вы потише? — услышал я.

Дорога домой

Было это лет семь назад. Мы приехали в деревню на майские праздники — меня и моего супруга позвали наши друзья на шашлыки. Делали шашлык на берегу речки, ну и, естественно, немного выпили. Уточню, что речка протекает вдоль деревни. Отдыхали мы на берегу за церковью. Её в советское время превратили в складское помещение, но сейчас её частично отреставрировали, и она уже работает.

Когда начало темнеть, никто не захотел расходиться, и мы всей дружной толпой пошли в местный клуб на дискотеку, который находился напротив церкви. Моё внимание в клубе привлекла одна парочка, там находящаяся — очень высокая девица и с ней кавалер, едва доходивший ей до плеча ростом. К полуночи я и мой муж пошли домой, попрощавшись со всеми.

От церкви до нашего дома идти пешком, не торопясь, минут двадцать. Дорога широкая, освещения практически нет, но всё равно различить её можно, так как на обочине стоят фонарные столбы, которые освещают путь через три-четыре неработающих фонаря. Мы шли в весёлом расположении духа. Отдалились уже прилично от клуба, и тут заметили, как нас кто-то пытается догнать — быстрый цокот, как от каблуков, приближался к нам сзади. Я бы сама внимания не обратила на это — ну торопится кто-то, какое мне до этого дело... А вот мой супруг не любит, когда идёт кто-то за его спиной, тем более, в темноте (наверное, сказывается его многолетняя служба во внутренних органах). Он предложил свернуть с дороги на обочину и пропустить догоняющего вперёд. Свернули мы налево — как раз через дорогу напротив нас стоял заброшенный дом (ранее когда-то там была почта). Стоим, ждём, когда человек пройдёт мимо, но то, что мы увидели, поразило нас. С нами сравнялось нечто высокое, волочащее за собой то ли ноги, то ли ещё что-то (разглядеть подробно не смогли). Оно свернуло в тот самый заброшенный дом. Я попыталась дать произошедшему логическое объяснение — мол, это, наверное, та девица из клуба потащила своего ухажёра в заброшенный дом, чтобы позаниматься любовью. Супруг кивнул: «Наверное. Хорошо, пошли домой». Но мы оба знали, что видели что-то другое, просто боялись себе в этом признаться. Дальше шли уже быстрым шагом и молча. Тут за нами снова раздался тот же цокот, быстро нас догоняющий. До нашего дома оставалось пройти всего три здания... Я не могу описать чувство ужаса, тогда пережитого, когда два взрослых и вполне здравых человека влетели под свет фонаря, как напуганные дети. Я встала за спиной супруга и прижалась к нему. Нечто приближалось по дороге, но его очертания были расплывчатыми — или, может, такой эффект был из-за скудного освещения фонаря? Мой муж, всегда здравомыслящий и рациональный, тогда растерялся. У него на шее висел золотой крестик на цепочке, он его достал, поцеловал и только и смог произнести: «Свят, свят, свят...». У нас на глазах это существо будто растворилось в воздухе, и его не стало. Как же мы рванули домой...

Так мы до сих пор и не знаем, с чем столкнулись той ночью в деревне.

Крик в подъезде

В нашем подъезде недавно убили женщину. Я, как и множество соседей, хорошо её знал. Дама эта была, как бы выразиться... не совсем строгого поведения. Жила она одна, детей у неё не было, и вела она разгульный образ жизни. Мужчин, желающих большой и бесплатной любви, хватало с головой. Радушно принимала гостей, веселье сопровождалось громкой музыкой, распитием спиртного и громкой нецензурной бранью. По вполне понятным причинам многие жильцы были недовольны всем этим, так как часто «веселье» у неё заканчивалось ближе к утру.

В один из таких вечеров в подъезде произошла пьяная потасовка, и этой женщине нанесли ножом не меньше тридцати ударов. Она умерла, не доехав до операционной. Кровь и стены на этаже отмывали, забеливали, закрашивали несколько раз. Я уж не знаю, кто брал на себя организацию похорон, но знаю, что похоронили её на Нижегородском кладбище. Следователи приходили несколько раз и к нам, но мы в тот злополучный день как раз были в гостях и никаких подробностей сказать не могли. Какое-то время спустя говорили, что убийцу нашли. Квартиру опечатали, страсти мало-помалу поутихли.

С того времени прошло не больше месяца. В день, о котором я хочу рассказать, я, как обычно, возвращался со второй смены на работе. Время было около трёх часов ночи. Подошёл к дому, зашёл в подъезд, поднялся к себе на этаж...

Надо сказать, что частенько, проходя по лестничной клетке на этаже, где произошло убийство, я испытывал не очень приятное ощущение. Не страх, а именно какое-то тревожно-щемящее чувство. И ускорял шаг, поднимаясь к себе на этаж выше. В подъезде, кстати, у нас установлены лампочки, которые реагируют на движение (сейчас у многих такие стоят в подъездах): когда проходишь пролёт на нижней площадке, лампочка тухнет, а на том этаже, на который ты уже поднялся, наоборот, загорается.

Поднимаюсь, прохожу «злополучный» этаж, уже ключи достал. Только я ступаю на свою площадку, как резко лопаются и разлетаются вдребезги лампочки на моём и и нижнем этажах, и сразу же после того, как в подъезде наступает полумрак, я слышу у себя за спиной дикий женский крик. Крик был настолько громкий и истеричный, что я, простите, едва не обмочился со страху, и это было совершенно не смешно — поверьте мне на слово. Меня настолько проняло ужасом, что мои ноги стали ватными, а голова вообще ничего не соображала. Я думал, у меня от страха сердце остановится...

Очнулся я от резкого запаха нашатыря и света фонарика. Сосед, который держал меня под руку, стал меня расспрашивать — что случилось, что за женщина кричала на весь подъезд? А ещё один сосед сказал, что он курил на верхнем этаже, услышал, как хлопнула дверь домофона — а через мгновение тоже оглох от пронзительного крика. Он тут же спустился вниз, чтобы посмотреть, что случилось, светя зажигалкой, и узнал меня. Потом вышли соседка с фонариком и ещё один сосед, который и принёс нашатырь.

Я до сих пор не могу найти рационального объяснения случившемуся. Стал беспокойно спать, принимаю успокоительные. И теперь знаю точно, что загробный мир существует.

Ночная дорога

Ехал как-то автостопом между Томском и Кемерово, уж в какую сторону — не помню. Не шибко получалось машины ловить, а дело было поздно вечером. На трассе ночью всё обстоит совсем не так, как днём, мало ли что может случиться... Пока я так размышлял, остановилась чуть впереди машина, я лёгкой рысью погнал, и, поблагодарив от души водителя, с удовольствием погрузился в уютное сиденье. Перекинулись несколькими фразами с водителем (имени не спросил, потому буду так его называть), дальше ехали молча. Видно, водитель сам устал в дороге: сбавил скорость, покрутил радио, не найдя ничего, выключил. А я сижу, думаю о знакомых, от которых ехал, о девушке — в общем, о чём-то своём. В полудреме смотрю на светлое пятно от фар, периодически выхватывающих из темноты яркие дорожные знаки. Встречных машин как-то не было давно, небо только далеко-далеко светлое, а здесь над нами уже и ночь спустилась.

Смотрю на это жёлтое пятно на дороге и, наверное, давно уже сплю, потому что увидел далеко впереди на дороге серую фигуру. Понемногу увеличивающаяся фигурка стояла на нашей стороне, машина же ход не сбавляла, даже, кажется, прибавила. Не поворачивая головы, я глянул на водителя: лицо хмурое, веки полуприпущены, но явно не спит. Я опять смотрю на фигуру — уже видно, что это мужчина в сером пальто, и что-то на голову надето темное. Лицом он стоял к нам. Я уже начал ёрзать в своём кресле и набирать воздуха в грудь, чтобы что-то сказать, только... прямо перед капотом мужчина исчез. Ни стука, ни объездного маневра — ничего не было, машина как ехала прямо, так и ехала. Чувствую, как мгновенно вспотел, сижу, не шелохнусь. Водитель молчит, я тоже. Всё-таки, фигура, думаю, мне приснилась, а перед «столкновением» я, стало быть, проснулся. В общем, решил промолчать — зачем водителя своими снами непонятными тревожить...

Несколько минут спустя машина сбавила ход и мягко съехала на обочину. Остановились, заглушили двигатель и водитель вышел. Я тоже. Он смотрел на дорогу назад, тихо и глубоко вдыхая ночной прохладный воздух. Затем сказал заметно осипшим голосом: «Здесь пару месяцев назад автобус рейсовый перевернулся, люди погибли, а сейчас вот ходят так. Не первый раз вижу... Поехали». Я молча сел в машину и мы двинулись дальше.

Больше я той ночью не спал. Только помню ещё потом — совы, много сов, на дороге сидели, в глазах наши фары бликовали...

Ужасы ночной школы

Почти в каждой школе есть свои страшилки, связанные с её зданием. Вот и в одном маленьком городке среди учеников ходила легенда, что 15-го числа каждого лунного месяца ночью в школе творятся странные вещи — например, что у статуи напротив входа вращаются глаза, число ступенек в лестничных пролётах меняется, в лабораториях из кранов вместо воды начинает течь кровь. И если в это время кто-то осмелится войти в крайний туалет на первом этаже, то этого человека больше никто не увидит.

Однажды группа детей решила проверить, правду ли говорят, или это просто байки. Они собрались 15-го числа лунного месяца и ближе к полуночи подошли к школе.

Глаза статуи у входа смотрели влево — проходя мимо него, ребята специально обратили на это внимание. Подождав некоторое время, они убедились, что глаза не двигаются ни на миллиметр.

— Сказки это всё, — сказал один из мальчиков.

— Давайте ещё посмотрим...

Они вошли в здание и подошли к лестнице. Одна ступенька, два, три... Итого тринадцать ступеней. Правильно, их и должно было быть тринадцать, как у каждой лестницы в здании.

Потом ребята прошли в лабораторию. Открыли один из кранов, из него хлынула вода.

— Да уж, напрасно пришли, — страх ребят окончательно развеялся, и они уже без особой надежды решили проверить крайний туалет на первом этаже.

Правда, перед дверью туалета их пыл несколько остудился. Хоть они и говорили наперебой, что ничему уже не верят, войти никто не торопился. Наконец, один мальчик, Джек, сказал, что он не боится ничего, открыл дверь и вошёл в туалет. Его друзья взглянули на часы. Был ровно час ночи.

Через минуту мальчик вышел из туалета:

— Ничего нет, всё это сказки!

Ребята, смеясь, пошли прочь. Выйдя из школы, они разбежались по домам.

Один мальчик из этой компании, Эрик, перед уходом ещё раз взглянул на статую у входа. Её глаза по-прежнему смотрели влево.

— Сказки, — презрительно прошептал он и направился домой.

Наутро ему позвонила мать Джека:

— Послушай, вчера Джек ведь был вечером с вами? Он до сих пор не вернулся домой.

Ребята почувствовали неладное. В конце концов, они решили рассказать родителям и учителям о своём «эксперименте» прошлым вечером. Вместе со взрослыми они пошли в здание школы.

— Что вы говорите? У статуи возле школы глаза смотрят вправо, — сказал директор школы, слушая рассказ ребят.

— Как так? Но вчера мы специально подходили — они смотрели влево!

Войдя в ворота, все увидели, что глаза действительно смотрят вправо.

— Но ведь ещё были ступени! — ребята быстро побежали к лестнице.

— Одна, две, три... двенадцать?!

— Да, в этой лестнице всегда было двенадцать ступеней, — сказал директор школы. — Она короче остальных лестниц на одну ступеньку, архитекторы ошиблись в проектировании.

— Это невозможно!

— Но кран в лаборатории... — вспомнил один мальчик.

Войдя в лабораторию, все посмотрели на кран. В раковине под ним запеклась красная лужица.

— Но... но ведь Джек ходил в тот туалет! — все оцепенели от страха.

— Пойдём скорее, посмотрим, — директор почувствовал, что дело становится серьёзным.

Толкнули дверь...

Первое, что они увидели, было изуродованное тело Джека. Его глаза были широко распахнуты, в них застыл ужас. Шея была разрезана широко поперёк. Вся кровь из тела вытекла, отчего лицо было бледным, как бумага. Вывернутые наружу внутренности лежали в уже высохшей раковине.

Мать Джека вскрикнула и упала в обморок. Некоторые из присутствующих учителей не смогли сдержать рвоту.

Эрик, не мигая, уставился на часы на руке Джека. Они показывали ровно час — время, когда тот вошёл в туалет.

Ночник

В детстве у меня был ночник. Он мне очень нравился, так как, крутясь, проецировал на стены очень красивый цветной узор, который создавал ощущение, будто я где-то в космосе. Жили мы тогда в двухкомнатной квартире очень старого дома. У меня была своя комната, которая находилась в конце длинного коридора, ведущего от входной двери. Каждую ночь перед сном я любил включать тот самый ночник, который отправлял меня в небольшое «космическое приключение».

И вот однажды случился очередной сбой на станции (что в те времена происходило нередко), и во всем районе отключили электричество. Мы, как всегда, посидев всей семьей на кухне при свечах, пугая друг друга страшными историями, разошлись по комнатам. И так как делать было нечего, я решил пораньше лечь спать. По привычке подойдя к ночнику и щелкнув выключателем, я вспомнил, что света нет, и с улыбкой направился к кровати.

Посреди ночи я проснулся от того, что мне стало очень жарко (это было странно, учитывая то, что на улице была зима, а дом, как я уже говорил, был очень старым и поэтому плохо отапливался). Тогда я особого значения этому не придал и просто скинул одеяло и снова попытался заснуть, как вдруг услышал шепот, который невозможно было разобрать. Он доносился из противоположного угла комнаты. По коже прошёл неприятный холод, но я убедил себя, что это разыгралось воображение после рассказанных на кухне страшилок, прикрыл голову подушкой и уснул.

На следующий день свет так и не включили — сказали, что имеет место какая-то серьезная авария, и свет включат, как только все починят. Весь день я провел на улице, а когда пришел домой, захотел сразу пойти спать, так как дома все равно делать было нечего. И этой ночью снова проснулся оттого, что мне было очень жарко. Но, помимо этого, я почувствовал, что мне тяжело двигаться. Открыв глаза, я застыл в ужасе и даже не смог закричать: на потолке прямо надо мной зависла фигура, черная, как тень, похожая на помесь человека и какого-то животного. Оно было неестественно изогнуто и смотрело на меня своими большими белесыми глазами. Это длилось, наверное, полминуты, но мне показалось, что прошел час. Затем оно внезапно наклонило голову в бок — мне показалось, что оно готовится к броску... И тут комнату вдруг осветило сияние моего ночника, который я включил еще прошлой ночью, и это создание растворилось в нем.

Я никогда и никому об этом случае не рассказывал, но сейчас мне становится страшно, потому что мы давно переехали с той квартиры, мне уже 25 лет, но до сих пор я слышу странный шепот по ночам из угла, до которого не достает свет моего старого ночника…

Заблудился

Зная, как интересует меня все мистическое, поведала мне коллега по работе вот такую историю:
" Ты же знаешь, я сама деревенская. И расскажу я тебе об одной семье, что жила у нас в деревеньке. И мать, и отец - люди хорошие, дай бог каждому такими быть. Двоих детишек нарожали: девочку и мальчика. И вот, как сейчас помню, случилось это летом, в августе месяце: погода стояла отменная, как раз для сбора урожая. Девочка у них уже большенькая была, лет семи, и ее с подружками частенько в лес за малиной отпускали. А тут она напросилась братика с собой взять, а ему только-только четыре исполнилось. А дальше события разворачивались следующим образом: подружки-то постарше этих двоих были, наперегонки в малинник убежали, а пацаненок-то не больно шустрый был. Вот, они с сестренкой-то и отстали. А тут как назло туча грозовая подошла. Как бабахнуло близко-близко. Эти двое опрометью в чащу, под деревьями прятаться. Промокли, замерзли, малыш плакать давай, домой просится к мамке да папке. А сестренка дорогу никак назад не вспомнит, пройдут немного - то в болото упрутся, то в крапиву жгучую. Ну малой-то совсем уж извелся: устал и от ходьбы, и от плача. Сестра его на кочку усадила, наказала ждать ее и никуда, никуда не уходить. А сама пошла дорогу искать. Родители, конечно, как гроза началась, детей хватились, бросились в малинник, а тех там нет. Стали искать, звать, всю деревню на ноги подняли и лишь к утру девчонку обнаружили, замерзшую, но живую. Кинулись к ней, обнимают, целуют и спрашивают:
- Где малой-то?
А она только плечами пожимает, да горько рыдает:
- Потеряла я братика, не знаю где он.
Долго искали ребенка, нашли и то место, где сестра его оставила (там кепка мальчонки лежала), а самого нигде нет. Мать безутешная каждый день потом по лесу бродила, каждую кочку облазила, каждый кустик, но все понапрасну: малец как в воду канул. Прошло несколько лет, а матери все дите снится: ручки к ней тянет, просит из лесу забрать. Говорит, что плохо ему. И тогда сердобольные соседки посоветовали ей к старику одному обратиться. Жил он далече, но слухами земля полна. Прослышал кто-то, что старый хрыч больно силен в "темных" науках. Кому хочет - поможет, а кому - палкой по лбу, да проклятиями страшными осыплет. А женщине той терять уже нечего, поехала к старому. Встретил колдун ее подозрительно, соли щепотку в лицо ее кинул. Женщина с испуга онемела, стоит, глаза трет, не знает что и делать: то ли бежать, то ли беду свою рассказывать. А дед вьюном возле нее вертится, усмехается, а потом пальцы скрестил и в глаза ее тычет. - Бух, бух, - типа стреляет.- Ну полный маразматик, - с досадой подумала женщина, - эх, денег жаль, в такую-то даль нелегкая меня принесла.А дед вдруг ясным голосом и говорит:- Вижу, сидит твой малец в темном лесу, промокший и зареванный. Сестру зовет, а та не отзывается. Затем затих. А рядом охотник проходил, услышал звук и шорох, остановился, ружье достал. Подкрадывается, ближе, ближе. И выстрелил прямо в глаз. Вот так.И колдун ей вновь в лицо пальцами грязными тычет:- Потом подбежал и увидел, что сотворил, вместо зверя лесного ребенка сгубил. Заметался... но понял, что вычислят, а он из ваших, из местных будет. Стал рыть яму и ребенка туда... Так что, где вещи мальчонки нашли, там и его самого найдете.- Нету его там, я все на коленках проползала, каждый метр. Нет его в том месте.- А ты еще поищи...Женщина бегом за порог, а колдун схватил стакан воды, да вслед ей выплеснул. Кричит:- Передай охотничку от меня водицы...Приехала женщина домой, кинулись они с мужем в лес, туда, где кепку нашли. Стали землю рыть, а там косточки лежат.Похоронили мальца по-человечески, и не стал он больше по ночам мать тревожить, да и ей на сердце полегчало.А охотника того все-же вычислили, хотели под суд отдать, да вскоре он утонул при очень странных обстоятельствах.Видимо, вот какую водицу колдун ему передал .

Ты только не поворачивайся

Молодая девушка Юлия со своим мужем Сашей снимали квартиру. В то утро, когда муж ушел на работу, девушка проснулась от того, что ей казалось, будто кто-то гладит ее по волосам. Она привстала с кровати, огляделась и легла обратно. Мало ли, может, показалось. Не прошло и 10 минут, как она опять почувствовала чьи-то прикосновения. В те минуты ей стало настолько страшно, что она побоялась шелохнуться. Через пару минут всё закончилось. И когда Саша вернулся с работы, Юля тут же рассказала ему о случившемся, надеясь, что всё оказалось просто сном.
Через пару дней, когда она снова была одна дома, повторилось нечто более жуткое. Юля лежала на кровати и дремала. Всё бы ничего, но за спиной она услышала чье-то дыхание и снова будто чьи-то холодные пальцы прикоснулись к ее шее. Посчитав, что это муж вернулся с работы, Юля спросила: "Саш, это ты?" Сзади донеслось: "Нет. Ты только не поворачивайся". Словно ошпаренная, Юля выбежала из квартиры. Позднее они с мужем узнали, что до них в квартире жил молодой парень, который повесился прямо в спальне.